РУССКОЕ МОРЕ
Как же давно семьёй, самой моей родной
Не отдыхали,
Мало встречались мы, годы летели, дни
Дети подрастали
Без раздумий, вещи в сумки!
Как же давно семьёй, самой моей родной
Не отдыхали,
Мало встречались мы, годы летели, дни
Дети подрастали
Без раздумий, вещи в сумки!
Гора крутая — дорога длинная…
О чём поёшь, трава полынная?
О чем грустишь? Метла, дурманная. —
Сочась тоскою, — окаянною…
И все, — зовут — уйти из вымысла,
У Любви просты законы:
Лёгким взмахом — через рвы.
Что ей мутные затоны,
Что — провидческие сны!?
В безответность? — Как в проказу
От дыма, из трухи замшелой
Ползу, что вор
Душа вопит умалишенной
В мозгу — затор.
Закупорка, что вздулись вены —
Барби-куколка, со станом деревянным,
Барби — «фыркалка», с прищуром окаянным
Барби холят и ночами, раздевают,
Что она продажна — все про это — знают…
Всё в ней холодно, к ней не хватает спички,
Неясны, смутны очертанья,
Твой взгляд и абрисы лица
И светлое очарованье, —
Искрящаяся чистота
Твоих стремлений — из-под спуда,
Вот сижу с тобою, внучек, на дворике
Под святыми небесами, — у заборика
Самосадок я кручу, в самокруточку,
Жизнь мелькает предо мной, по-минуточкам
Голова седая — думы разъезжие…
Мысль о тебе, единственной, важна
Тобой дышать хочу и прикасаться
Мне «половиночка» моя, одна нужна
С ней в радости — я стану, просыпаться
Наступит день, — взойдя, зарёю новой,
Желание встречи — снова —
Мне пламенем сердце лижет.
Я помню — одно касанье,
Объятие, рук твоих
Ту встречу, где мы не смели
Традиции, обычай
Диктуют нам: «Смирись!»
А нервы, жилой бычьей
Вибрируют на жизнь
Мы мечемся по кругу